Александр Пушкарев: «Задача дизайнера будущего – создавать палитры возможностей»
Кто-то умеет тонко чувствовать сочетания цвета, формы и фактуры. Кто-то может быть признанным мастером в своем деле, разработчиком и создателем чего-то нового и уникального. Кто-то – носитель огромного массива знаний, последовательно передающий их молодому поколению. А кто-то может успешно сочетать в себе все вышеперечисленное и при этом еще быть объективным свидетелем становления новых направлений в дизайне и искусстве.
Позвольте вам представить такого человека: Александр Георгиевич Пушкарев, заведующий кафедрой графического дизайна и визуальных коммуникаций Института дизайна РГУ им. А.Н. Косыгина, преподаватель с многолетним стажем, профессор – человек, который занимался компьютерной графикой, когда в России еще и компьютеров толком не было. В его послужном списке огромный перечень работ в области архитектоники, кинетизма и множество уникальных графических проектов.
С живой легендой отечественного дизайна у нас вышел обстоятельный разговор о прошлом, настоящем и будущем мировой дизайнерской мысли.
«Без конкуренции не может быть дизайна»
– Александр Георгиевич, в чем, на ваш взгляд, принципиальное отличие российской (советской) дизайнерской школы от западной?
– Дело в том, что западная дизайнерская школа развивалась динамично и последовательно, практически никогда не прерываясь. У отечественного же дизайна совсем другая история. Она крепко связана с русским авангардом, положившим начало очень мощному формообразованию, которое оказало колоссальное влияние на многие области современной культуры: живопись, кино, рекламу и, конечно же, дизайн. Однако начиная с 1932 года, когда вместо стихийных творческих объединений стали появляться различные искусственно создаваемые отраслевые союзы, вся наша культура стала двигаться в четко заданном направлении. Возник соцреализм. Советская экономика была плановой, лишенной конкуренции средой. А без конкуренции не может быть дизайна. Она очень важна и нужна как стимул для создания чего-то нового. Когда же ее нет, когда все идет по плану, почти никто никуда и ни к чему не стремится. Поэтому в тот отрезок времени дизайна в нашей стране фактически не было.
– С какого момента началось его возрождение?
– Условно можно считать, что советский дизайн стал заново формироваться только в 60-е годы ХХ века, когда был образован Всесоюзный институт технической эстетики (ВНИИТЭ). В этом институте проводилось много научных исследований, посвященных русскому авангарду – до этого момента про него все уже успели забыть. Более того, чудом сохранившиеся материальные свидетельства этого направления повсеместно выбрасывались, ломались и уничтожались. Иногда осознанно, иногда просто из-за непонимания их исторической и культурной ценности. В прошлом году в нашей стране широко отмечалось 100-летие ВХУТЕМАСа (Высшие художественно-технические мастерские). Можно сказать, что тогда отмечалось и столетие отечественного дизайна – если не считать периода очень глубокой спячки, про который я уже говорил.
Начиная с конца 1960-х и до конца 80-х, ВНИИТЭ считался мировым лидером в области современного дизайна. В нем были созданы такие разделы науки о дизайне, как ритмика, цветоведение, эргодизайн, экономика красоты, дизайн-программирование, футуродизайн и множество других. С начала 90-х годов институт постепенно начинает сворачивать свою деятельность из-за проблем с финансированием.
Наша справка: Всесоюзный научно-исследовательский институт технической эстетики (ВНИИТЭ) был создан в 1962 году в Москве. Продолжая традиции ВХУТЕМАС-ВХУТЕИН, ВНИИТЭ разрабатывал второй подход к дизайну, получивший название эстетико-технологического. А первый – русский художественный дизайн, активно развивается в Строгановском училище.
– Что сейчас стало с ВНИИТЭ?
– К сожалению, сейчас его уже нет. К счастью, его эстафету перенял Московский музей дизайна. Там трудятся молодые, активные ребята, которые ведут очень важную и актуальную работу по сбору того, что осталось от прошлых достижений. А то, что наши люди всегда были очень талантливыми и трудоспособными и оказали влияние не только на развитие дизайнерской школы нашей страны, но и вообще всего мира, это общеизвестный факт. Сейчас наш дизайн органично влился в общемировой и уже явил миру много очень интересных представителей.
– Вы начинали как создатель рисунков и орнаментов для текстильной промышленности. Затем у вас был период, когда вы занялись архитектоникой, созданием трехмерных форм. Вы помните, как проходил этот переход?
– Я окончил Текстильный институт, РГУ им. А.Н. Косыгина – это современное продолжение данного вуза. Кстати, в свое время Текстильный институт стал продолжением текстильного факультета ВХУТЕМАСа. А там преподавали такие известные фигуры русского авангарда, как Алексей Федоров-Давыдов, Людмила Маяковская, Александр Куприн и другие. Когда я закончил Текстильный институт и получил профессию художника-технолога, я долгое время работал на производстве, связанном с трикотажем. Важно понимать, что любой текстиль, особенно трикотаж, – это структура, конструкция. От понимания этого несложно перекинуть мостик к конструктивизму. Поэтому мои интересы в свое время пересеклись с ВНИИТЭ.
– Какой это примерно был год?
– Примерно 1978–79 годы. Во ВНИИТЭ действовал очень интересный отдел – «Теория и история художественного конструирования». Слово «дизайн» тогда еще не использовали. Руководил им уникальный, выдающийся человек – Селим Омарович Хан-Магомедов. В определенном смысле он совершил настоящий гражданский подвиг, когда начал по крупицам собирать и изучать историю русского авангарда в то время, когда он был в глубоком забвении. Благодаря его труду удалось сохранить массу материалов по истории ВХУТЕМАСа. Он буквально спас от уничтожения многие шедевры русского авангарда. Также им были написаны несколько замечательных книг, среди которых «Пионеры советского дизайна». Очень известная книга, всем рекомендую почитать. Селим Омарович постоянно организовывал и проводил различные семинары, конференции, где были дискуссии, обсуждение творческих идей, связанных с новыми направлениями в искусстве и дизайне. Таким образом я стал пробовать себя в новой творческой среде. Стал делать довольно сложные визуальные конструкции, которые я называю «орнаментально-структурные континуумы». Очень много времени и сил посвятил изучению и работе в области архитектоники.
Наша справка: Архитектоника (греч. аrchitektonike – главное строение) – художественное выражение структурных закономерностей конструкции архитектурного сооружения или любого другого произведения искусства. В более широком смысле понятие «архитектоника» употребляется в значении «композиция» – соотношение главных и второстепенных элементов в произведении, формирующих его пропорции, ритм, стиль и т.д.
– Когда вы занялись преподавательской деятельностью?
– В какой-то момент меня пригласили преподавать в Текстильный институт и я стал там вместе со студентами реализовывать свои идеи в области архитектоники и формообразования в целом. Оказалось, что для этого не так много нужно. Берем обыкновенный лист бумаги и делаем из него оригинальную конструкцию, даже без клея и скрепок. Можно так раскроить лист, что он не распадется на части, а соберется в объемную форму и будет ее держать долгое время. Все это получается за счет напряжения и внутренних свойств самого листа. Причем совершенно не обязательно это должна быть только бумага. Подходит любой другой материал: жесть, картон, пластик. Сейчас есть много других современных материалов.
Мы видим только то, что взгляд может «ощупать»
– Вы были одним из первых, кто занялся применением компьютеров для создания графических форм.
– В нашей стране компьютеры появились значительно позже, чем на Западе. Но работы по развитию алгоритмических и комбинаторных методов творчества проводились еще в 50-х годах ХХ века. У этих методов были отцы-основатели. Например, Виктор Вазарели, его еще принято называть отцом оп-арта. Он разрабатывал и реализовывал такие методы построения визуальных картинок, которые сегодня идеально ложатся на компьютер. Хотя когда он начал этим заниматься, самих компьютеров в современном понимании вообще еще не было. Были ЭВМ – электронно-вычислительные машины. Поэтому, когда в нашу сферу активно стала входить компьютерная техника, для меня это не было каким-то откровением. До этого мы неоднократно представляли свои работы на выставках, которые потом получили условное общее название «квазикомпьютерная графика». Она была выполнена вручную, но выглядела так, как будто была сделана на компьютере. Не отличишь.
– А где и когда вы увидели первую настоящую компьютерную графику? Что это была за картинка, какое впечатление она на вас произвела?
– В 1991 году в Москве впервые проводилась международная выставка-конференция «ГрафиКон-91». Меня пригласили в ее оргкомитет. И вот на этой выставке в американской экспозиции была представлена выполненная в 3D-формате графика с изображением стержне-вантовой конструкции на фоне лунного пейзажа, выполненная американским дизайнером и архитектором Кеннетом Снельсоном. Очень реалистичная была графика. Насколько я знаю, его компьютерные модели со временем превратились в реальные уличные скульптуры, которые сейчас установлены во многих крупных городах мира. Это достаточно стойкие и прочные конструкции, в которых нет жестких элементов. Обычно это отрезки труб, которые растянуты на тросах таким образом, что вся скульптура не распадается. Очень интересные решения. В нашей стране подобные формы успешно разрабатывал и реализовывал Вячеслав Колейчук. Кстати, сейчас в Третьяковской галерее на Крымском валу проходит выставка «Лаборатория будущего. Кинетизм России». Там можно увидеть замечательные стержне-вантовые конструкции Колейчука. Кроме того, там представлены и мои работы, которые связаны и с конструктивизмом, и с архитектоникой, и с кинетизмом.
– Вы много лет изучали процесс влияния окружающей картинки на человека. Поделитесь какими-нибудь профессиональными секретами.
– Секреты и тайные рецепты есть у поваров. У дизайнеров есть понятия трендов, направлений. Очень большое влияние в 50–60-х годах ХХ века на дизайн оказал оп-арт. Его основоположники – Виктор Вазарели, Бриджит Райли были авторами своеобразного прорыва в психологии восприятия. После них очень многие стали заниматься изучением психологии визуального восприятия человека. Выяснилось, что наше видение окружающего мира очень сложное. Наш глаз так интересно устроен, что мы практически не видим того, что остается неподвижным относительно нашего зрачка. Проводились специальные эксперименты. Человеку помещали картинку непосредственно на глазное яблоко. И оказалось, что испытуемый ее не видит. Мы видим только то, что наш взгляд может «ощупать». Собственно говоря, наше зрение – это своеобразная дистанционная рука. Те академические научные работы по визуальному восприятию дали очень мощный толчок развитию многих направлений в искусстве, дизайне и архитектуре. Во многом эти произведения абстрактные, там нет предметного мира, но они эмоционально очень действенные. Зритель не просто смотрит на объект, а начинает включаться в определенный процесс. Например, у него возникает острое желание рассмотреть данный предмет с разных сторон. Для современного дизайна очень важно, когда зритель из пассивного наблюдателя превращается в активного участника.
«Старайтесь размышлять»
– Как вы считаете, куда вообще двигается мировая дизайнерская мысль?
– Следует напомнить, что дизайн зародился как промышленное искусство. Он возник, когда запустился конвейер, пошли многотысячные тиражи. Это привело к некой унификации, стандартизации. Сейчас с появлением новых технологий открываются возможности для большей индивидуальности. В принципе, недалеко то время, когда мы будем печатать необходимые нам вещи дома на специальном принтере, как сегодня печатаем текст на бумаге. Так в будущем будет делаться обувь, одежда и даже еда. Это никакая не фантастика, а дело буквально ближайшего десятилетия. И тогда возникает вопрос, а какова в этом процессе роль дизайнера? Ведь каждый пользователь сам может им стать. Это, конечно, очень упрощенный подход. Всегда нужны культурные эталоны, образцы, на которые остальные люди могли бы равняться. Задача дизайнера будущего будет заключаться в том, чтобы создавать некие палитры возможностей. Пока мы живем в визуальной среде, всегда нужны будут специалисты по ее облагораживанию. А уж как это будет происходить – через принтерную печать или нанесение трехмерной графики на поверхности, это уже не так важно.
Наша справка: Кинетизм (греч. kinetikos – движение, приводящий в движение) – направление в современном искусстве, обыгрывающее эффекты реального движения всего произведения или отдельных его составляющих. Кинетизм основывается на представлении о том, что с помощью света и движения можно создать произведение искусства. Объекты, сконструированные из металла, стекла или других материалов, представляют собой движущиеся установки, производящие при перемещении интересные сочетания света и тени, иногда звучащие.
– Вас, наверное, очень сложно удивить чем-нибудь с точки зрения дизайна. Что последнее произвело на вас очень сильное впечатление?
– Есть такой английский дизайнер Асса Ашуач. У него своя студия в Лондоне. Он вместе со своими коллегами долгое время занимался так называемым «генеративным проектированием», и оказалось, что результаты очень напоминают структуру человеческой кости. На основе полученных данных они стали делать индивидуальную мебель. Персональную. Это только твой стол или стул, и больше никому он не подходит. Но зато ты на нем или за ним будешь сидеть самым наилучшим образом. Ашуач, например, считает, что мы все сидим совершенно неправильно. Стул должен быть высоким, даже выше, чем те, что стоят у барных стоек. Человек, по его мнению, должен не сидеть, а практически стоять, прислонившись к чему-нибудь. В студии Ашуача много оригинальных разработок и конструкций. Показательно, что у него в штате 15 программистов и только четыре дизайнера. Наглядно видно, что основной творческий процесс сегодня идет через обработку большого массива данных. Возможно, это и есть будущее дизайна.
– Какие напутственные слова вы обычно говорите вашим студентам во время первого занятия?
– Я всегда говорю им две вещи: «Старайтесь размышлять и думать, что вы делаете и как вы это делаете!». Сейчас я часто вижу, что люди в основном ориентируются на стереотипы. Если научиться размышлять, то неожиданно могут произойти удивительные вещи. Например, у человека может возникнуть собственное оригинальное мнение, неординарная точка зрения. Для дизайнера это очень важно. А второе, что я обычно говорю: «Будьте смелыми! Имейте мужество отстаивать свою точку зрения! Умейте ее выражать и воплощать в своих творениях!».
Беседовал Андрей Пучков
