«Орган требует любви, силы воли и самоотречения во имя искусства»

Орган – древнейший музыкальный инструмент. Он по праву считается королем всех музыкальных инструментов. Трудно найти такой же величественный и мощный, грандиозный и сложный, с богатейшей палитрой звуковых красок инструмент. Он может сравниться только с оркестром. Прообразами органа считаются флейта Пана и волынка. А изобрел орган (гидравлос; также hydraulikon, hydraulis – «водный орган») грек Ктезибий, живший в Александрии Египетской в 296–228 гг. до н.э. Изображение инструмента можно увидеть на монете (или жетоне) времен Нерона. Водным он назывался потому, что воздух в инструмент подавался в трубы с помощью водяного насоса.
В первые века нашей эры водяной насос сменили кожаные мехи, которые нагнетали воздух в трубы. Упоминания о похожих на орган инструментах встречаются в культурах Древнего Египта, Греции и Рима. Однако свой современный вид орган приобрел уже во времена Средневековья. Искусство изготовления органов в те времена стремительно развивалось в Италии, Франции, Германии. Благодаря мастерам инструмент стал рассматриваться не только как достижение техники, но и как произведение искусства. В стремлении получить наилучшее качество и объем звучания орган приобретал все большие и большие размеры и его начали встраивать в церкви на «постоянное место жительства». Обслуживанием такого гиганта во время концертов должна была заниматься команда из нескольких человек. Раньше на органе играли в основном мужчины. Но времена давно изменились и теперь за пультом нередко можно увидеть представительницу прекрасной половины человечества. Одна из них – Наталья Викторовна Летюк, хрупкая женщина и виртуозный музыкант, под тонкими пальцами которой царь музыкальных инструментов раскрывается во всем своем великолепии.

«Первый раз это было поразительно»
– Наталья Викторовна, расскажите свою историю знакомства с органной музыкой. Это была любовь с первого звука?
– Впервые я услышала звучание органа еще в школьном возрасте в Днепропетровске – городе, где прошло мое детство и первые годы учебы. Учительница музыкальной школы привела меня на концерт в новый концертный зал – Дом органной и камерной музыки. На меня тогда произвело впечатление все, начиная от архитектуры – концертный зал располагался в одном из красивейших строений города. Здание бывшей православной церкви в стиле неоклассицизма с элементами барокко, построенной в честь празднования 300-летия правления династии Романовых, принадлежащее к наилучшим образцам архитектурных сооружений Екатеринослава начала XX века, и сейчас является украшением города. На тот момент внутреннее убранство уже не было связано с религиозной тематикой. Над оформлением зала трудились городские художники, украсив стены изображениями великих композиторов. Цветные витражи и статуи древнегреческих богинь дополняли ощущение нахождения в храме искусств, главным украшением которого, конечно, был и остается величественный инструмент – орган. Почему я так долго подвожу к самому знакомству с инструментом? Потому что каждый орган создается для одного-единственного зала, в котором он должен находиться. Орган является частью архитектурного ансамбля всего сооружения. И, конечно, кульминацией моего восхищения стало само звучание органа. Не скажу, что сразу же появилось желание научиться играть на нем, нет. Мыслей не было вообще, я просто не могла оторваться, настолько это было поразительно для сознания ребенка.
– В 1999 году вы окончили Харьковский институт искусств им. И.П. Котляревского по классу фортепиано, а в 2008 году с от­ли-
чием завершили обучение по спе­циальности «орган» в Российской академии музыки имени Гнесиных под руководством заслуженного артиста России, профессора А.В. Фисейского. Сложно было поступить и учиться?
– Поступать и особенно учиться всегда страшно и сложно, если ставить перед собой задачи делать это добросовестно и качественно. Ко времени учебы в Москве я получила среднее специальное и высшее образование. Сложно было, скорее, решиться на дальнейшую учебу. Здесь возникли трудности другого характера – наша большая страна развалилась, и Россия стала другим государством. Училась я как иностранный студент, как ни странно это звучит сейчас. И это было весьма дорого. Начинала свою деятельность как исполнитель на фортепиано и концертмейстер. Местом моей работы стал тот самый Дом органной и камерной музыки. Казалось бы, вот он – грандиозный инструмент, совсем близко! Садись и играй! Но на протяжении нескольких лет я даже не позволяла себе прикоснуться к клавишам органа, хотя никто не запрещал мне этого сделать. Обязанности органиста исполнял в то время один очень хороший музыкант – Владимир Валерьевич Самохвалов. Мы достаточно много встречались в концертных программах. И у меня была возможность слышать этот великолепный инструмент почти каждый день. Но какое-то внутреннее стеснение, чувство благоговения и ощущение чего-то недосягаемого сдерживали меня. Через какое-то время все-таки пришлось начать осваивать новый инструмент. Здесь и обстоятельства сыграли свою роль, и нашелся такой человек – вечный двигатель – директор зала Нина Федоровна Голикова, которая подтолкнула меня сделать первый шаг в этом направлении. Вторым определяющим моментом стала встреча с концертирующим в Днепропетровске органистом, преподавателем Российской академии музыки имени Гнесиных Александром Владимировичем Фисейским, который своей игрой еще более раскрыл неведомые звучания и величие инструмента. После выступления он прослушал репертуар, подготовленный мной. Мы побеседовали, ему удалось вселить ростки надежды в мое сознание в том, что учеба в Москве вполне реальна и возможна, и летом того же года, сдав необходимые экзамены, я вновь стала студенткой.
– Вам пришлось переучиваться после фортепьяно?
– Рояль в переводе с французского – «королевский». Но именно орган со слов Моцарта называют «королем музыкальных инструментов». Несмотря на то, что эти инструменты считаются родственными – оба инструмента имеют клавиатуру, игра на фортепиано и органе принципиально отличается. Мне пришлось не переучиваться, а осваивать навыки игры на органе. Это связано с разными способами возникновения звука. Фортепиано – клавишно-­ударный инструмент, орган же – клавишно-духовой, что влечет за собой умение использовать другие средства выразительности. Но это узкопрофессиональная тема. Большая сложность состоит в том, что каждый орган не повторяется и создается в одном единственном экземпляре. Органисту необходимо разобраться с самим устройством органа, познакомиться с разнообразием голосов – так называемых регистров, внимательно прослушав каждый и определив особенности, умело подобрать наилучшие сочетания в каждом конкретном случае. То есть уметь максимально грамотно использовать художественные возможности инструмента в соответствии с исполняемым репертуаром и органными традициями. Также, в отличие от исполнения на фортепиано, органисту необходим навык игры на нескольких клавиатурах, хорошая координация рук и ног, свободное владение педальной клавиатурой. Я не говорю сейчас даже о сложностях, особенностях и содержании музыкального текста, о полифоническом мышлении, о необходимости духовной зрелости исполнителя. Все это требует большой любви к инструменту и органному искусству, огромной силы воли, умелой организации своего труда и даже самоотречения во имя искусства.
– Вы участница многочисленных международных фестивалей органной музыки. Среди них Mayfair Organ Concerts (Лондон, Великобритания), Международный органный фестиваль Gent Orgelstad 2018 (Гент, Бельгия), Festliches Silvesterkonzert (Мозбах, Германия), Sunday Organ Recitals at St.Paul’s Cathedral (Лондон, Великобритания). Что вам больше всего запомнилось?
– Каждое из названных мест уникально и останется в памяти навсегда. Например, в Лондоне мне посчастливилось играть в церкви, где последние годы своей жизни прихожанином был знаменитый современник и соотечественник Баха – Гендель. Неподалеку находится музей-квартира великого композитора. Другое знаковое историческое место Лондона – один из самых знаменитых соборов Европы, самый большой храм столицы Великобритании – Собор Святого Павла. Здесь венчались принц Чарльз и Диана Спенсер, проходили похороны Черчилля и празднования юбилеев королевы Виктории и Елизаветы II. Орган собора, установленный в 1695 году, третий по величине в Великобритании. Собор является усыпальницей почти двухсот величайших людей Великобритании, в том числе герцога Веллингтона и адмирала Нельсона. На могиле архитектора Кристофера Рена расположена табличка с надписью: «Читатель, если ты ищешь памятник – просто оглянись вокруг».
Кафедральный собор Святого Бавона в бельгийском городе Генте назван в честь святого, реально проживавшего в Генте. Это дворянин Бавон, который раздал все свое добро бедным и ушел в монастырь. Кроме полотен Рубенса, собор знаменит алтарем братьев ван Эйков и символичным для любого органиста изображением покровительницы церковной музыки Святой Цецилии, играющей на органе. Темой алтаря является поклонение Агнцу из Откровения Иоанна Богослова, согласно которому пророки, праотцы, апостолы, мученики и святые стекаются к алтарю, на котором стоит Агнец, символизирующий Христа. Один из ангелов (святая Цецилия) играет на органе с металлическими трубами.

«Не каждый орган выдержит любой репертуар»
– Органисты зарубежные и наши: какие они? У кого больше возможностей для творчества?
– Я бы сказала, что у зарубежных органистов больше возможностей для получения полноценного органного образования, а значит, и для творчества. Так сложилось исторически. В храмы Западной Европы орган вошел с VII века. Огромный пласт музыки литургического назначения создавался веками и прочно вошел в обиход западных христиан. Параллельно с церковной музыкой формировался и концертный стиль. Именно Европа славится сложившимися многовековыми традициями органного исполнительского и композиторского искусства, а также развитием такого направления, как органостроение. Педагогические традиции также накапливались веками. Также уникальной и очень важной особенностью обучения в Европе является возможность изучения репертуара той или иной стилистики, определенных национальных традиций, творчества отдельных композиторов на тех видах инструментов, для которых сочинялись эти произведения. Это сложно понять немузыканту, ведь кажется, что орган – универсальный инструмент, способный заменить звучание оркестра. И да, и нет. Не каждый орган выдержит любой репертуар. Хорошим тоном считается составление концертной программы с учетом особенностей инструмента. Но если мы рассмотрим ситуацию, когда органист не располагает таким универсальным инструментом и попробует ограничиться определенными репертуарными рамками, это может привести к опасности охвата более узкого круга слушателей. Очень часто посетители органных концертов как некого эксклюзива, или пришедшие впервые, весь концерт пребывают в ожидании звучания самого известного органного сочинения – токкаты и фуги ре минор Баха, и могут быть поставлены в неловкую ситуацию, когда фамилии других композиторов им неизвестны – следовательно, они испытывают страх, что попали на «скучный» концерт, или ожидают, что остальной репертуар окажется сложным для восприятия. В этом случае ситуацию может спасти совместная работа исполнителя и музыковеда. Такие концерты должны и имеют место быть и, к счастью, весьма популярны среди профессионалов и ценителей. Орган для России не является родным инструментом. Соответственно, дистанция между органной культурой России и многовековыми традициями Европы составляла несколько столетий. Сейчас ситуация изменилась. В России в последние годы наблюдается значительно возросший интерес к органному искусству. Орган стал доступен во многих образовательных учреждениях, в том числе детских.
– У вас было множество совместных творческих проектов с другими музыкантами. Работа с кем наиболее ценна для вас и почему?
– Было бы неправильно выделить кого-то отдельно. В основном это более опытные и даже знаменитые музыканты. Я учусь у них. Ансамблевое музицирование – это обоюдная радость творчества и опыт для всех участников. А также еще раз подтверждает – среди нескольких тысяч органных труб можно найти и подобрать нужные звучания для того, чтобы оттенить или дополнить красоту каждого инструмента – виолончели, трубы, голоса.
– Вы волнуетесь перед концертами?
Я обычный живой человек. Волнение – это состояние беспокойства, тревоги перед предстоящим событием, встречей, выступлением или другой значимой для человека деятельностью. Волнение часто сопровождает людей творческих профессий, и я не являюсь исключением. Во время концерта, как и во время театральной постановки, нет возможности приостановить время и действие, чтобы переписать, переиграть, исправить. Этому предшествует длительный, многоуровневый, трудоемкий процесс, который включает в себя стадии изучения материала, периоды осмысления содержания и погружения в эмоционально-художественную сферу, репетиционный период, где музыкант или актер не только оттачивает художественные и технические моменты, но и постепенно преодолевая трудности, тренирует свои чувства, волю, самообладание. Итогом такой сложной подготовительной технической и внутренней работы над сочинениями и над собой становится приобретение чувства уверенности, позволяющее освободиться от всевозможных страхов и полностью насладиться творчеством.

«Это осознанный ­профессиональный выбор»
– Дома играете? Как реагируют соседи?
– Играю дома до работы и после, по вечерам, когда нужно срочно готовиться к концертам, и не только. Есть постоянное желание знакомиться с новым репертуаром и совершенствоваться. Считаю, для того чтобы учить других, преподаватель обязан находиться в хорошей исполнительской форме. Соседи меня не слышат. К счастью, электронный инструмент позволяет регулировать громкость, даже если я использую большое количество регистров.
– Расскажите о самом запомнившемся вам концерте.
– Если можно, я выделю три события, в которых принимала участие, в двух из них орган звучал в составе оркестра – это оратория для солистов, хора и оркестра «Мессия» Г.Ф. Генделя (дирижер Хансйорг Альбрехт, Германия) и участие в концертной программе Московского Международного дома музыки, посвященной Году Японии в России (дирижер Кеничи Симура, Япония). Еще одно из последних, очень важных для меня сольных выступлений – финальный концерт после завершения проходивших в Гамбурге мастер-классов с титулярным органистом Собора Нотр-Дам де Пари, профессором Парижской консерватории Оливье Латри.
– Ваше любимое органное произведение?
– Моим любимым произведением становится каждое сочинение, над которым я работаю в данный момент.
– Расскажите об органе, который вас больше всего впечатлил.
– За время учебы в Академии мне удалось посетить много городов и церквей Германии, Австрии, Голландии, Франции, которые были связаны с жизнью и творчеством композиторов-
органистов, определивших главные традиции мировой органной культуры. Конечно же, многие точки нашего музыкального маршрута выстраивались вокруг основной центральной фигуры – гения эпохи барокко, великого Иоганна Себастьяна Баха. Каждый встречающийся инструмент был неповторим и уникален, наши впечатления менялись от органа к органу. Выделить из всех один невозможно. Это все равно что попросить назвать только один запомнившийся шедевр после посещения целого музея. Ценность и польза таких путешествий очевидна – мы имели возможность познакомиться на практике с выборочными образцами инструментов, дающих нам представление об эпохе, стиле, традициях. Например, в Италии нам удалось несколько дней посвятить занятиям на органе, который являлся музейным экспонатом. Старинный инструмент напоминал маленький шкаф, к нему сзади присоединялись меха – легкие органа, в которые воздух накачивался вручную. Для того чтобы кто-то один играл, двое других подавали воздух в инструмент.
– Много ли сейчас детей хотят получить музыкальное образование по классу органа? С какими трудностями приходится сталкиваться начинающим музыкантам?
– Наши педагоги получали органное образование уже в зрелом возрасте, после окончания высшего учебного заведения по основной специальности. Да и это было возможно всего в нескольких консерваториях страны. Сейчас все изменилось. Органное обучение стало доступно детям. С появлением цифровых инструментов и относительной доступностью их приобретения во многих детских учебных заведениях были открыты органные классы. Инструмент стал весьма популярным, и многие интересуются возможностью обучаться на нем. Конечно, большего успеха добиваются учащиеся, достаточно хорошо владеющие навыками фортепианной игры и совмещающие эти два направления учебы. Органный репертуар достаточно сложный, не все можно выучить на уроках. Как и любой другой инструмент, орган предполагает многочасовые занятия ученика дома (хотя бы на фортепиано). Я уже говорила выше, что игра и обучение на органе, кроме комплекса профессиональных навыков, требует достаточно высокой степени самоорганизации, воли и, самое главное, любви к инструменту. До финала добираются сильнейшие. Например, в Академии, чтобы попасть на небольшое репетиционное время в Большом зале, необходимо было приезжать к 6:30 утра. Нередко приходилось еще в одиночку освобождать сцену от оркестровых стульев, поднимать занавес, выкатывать довольно громоздкий электронный инструмент, подключать его (это не один кабель воткнуть в розетку), и после двух часов занятий (это в лучшем случае) успеть вернуть все на место до репетиции оркестра. Но это осознанный профессиональный выбор каждого. В детских музыкальных школах предоставлены гораздо более комфортные условия, только приходите и учитесь.
– Вы исполнительный директор Всероссийского открытого конкурса юных органистов им. И.С. Баха. Много талантливых ребят? Может быть, кто-то особенно запомнился?
– Украшение и гордость ДШИ г. Видное, где я веду класс органа, – духовой орган польской органостроительной фирмы Zych, установленный в 2014 году. С 2017 года по инициативе директора школы Ларисы Похвалиевой и профессора РАМ имени Гнесиных Александра Фисейского, при поддержке Министерства культуры Московской области и администрации Ленинского городского округа был учрежден этот конкурс. Программные требования достаточно серьезные и, кроме произведений различных стилей и эпох, включают обязательное исполнение сочинения И.С. Баха. Если сравнивать музыкальные конкурсы вообще, то органные – не такие уж многочисленные по количеству участников, поэтому мы знаем и помним выступление каждого, наблюдаем за профессиональным и личностным ростом и радуемся успехам и новым достижениям. Все, кто смог преодолеть вышеперечисленные трудности, подготовил на должном уровне программу, уже являются победителями, ведь только настоящая любовь к инструменту является самой главной движущей силой.
– Каковы ваши планы после снятия карантинных мер? Где вас можно послушать?
– Сейчас сложно строить планы на будущее, многие из них уже не состоялись или отменятся в ближайшее время, в том числе зарубежные выступления и участие в международных фестивалях органной музыки. Послушать меня и других известных органистов возможно в онлайн-режиме.
Мое первое выступление в рамках изоляции уже состоялось в конце мая. Это был концерт из серии проектов «Звучащие полотна», где органное исполнение сопровождали изображения картин известных живописцев с трансляцией на полусферу алтарной части собора. А также с помощью установленных вокруг органиста видеокамер можно было наблюдать за работой исполнителя вблизи, что обычно недоступно на концерте. Запись можно найти в интернете. Фонд содействия развитию музыкальной культуры «Бельканто» открыл Международный органный онлайн-фестиваль «Шедевр фирмы Зауэр», посвященный историческому органу фирмы Sauer 1898 года создания, который находится в Евангелическо-лютеранском кафедральном соборе святых Петра и Павла в Москве.  

Татьяна Филимоничева