Дача по-немецки: три сотки для радости

В России закончился дачный сезон. Перед предотъездной суетой в последние шашлычные вечера матерые дачники рассказывали своим повзрослевшим детям, как так вышло, что все они ютятся на шести сотках. И молодое поколение узнает, что не разрешалось в советские времена иметь больше. Не разрешалось и строить домик на площади сверх установленной нормы – такой же унизительной, как и легендарные шесть соток. Не разрешалось строить гараж. Рыть под отхожим местом яму на глубину сверх установленной нормы. Расширять участок даже на полметра за счет пустующей полоски земли по соседству. Не разрешалось, не разрешалось…
Но, оказывается, есть в Европе одна страна, вроде бы не отличающаяся коллективизмом советского замеса и не нацеленная на равенство в нищете, но где до сих пор требования к дачным участкам еще более жесткие, чем в Советском Союзе. Это Германия.
И не обижать шмелей!
Издавна немцы не знают иных дачных участков, кроме наделов площадью три сотки. И ни сантиметра больше. Это предписано Федеральным законом о порядке обустройства и эксплуатации малых земельных наделов. Закон разрешает возведение на участке некоего сооружения на площади не более 24 кв. м. У нас бы такое назвали хозблоком. Это домик не для длительного проживания и даже не для ночевки – формально лишь для хранения инвентаря. Для надстройки чердачной мансарды нужно отдельное разрешение.
Предусмотрено также, что участок должен быть обустроен в соответствии с нормами упомянутого Закона: одна четверть площади – под грядки, еще одна – под цветы. Обязательно должна быть лужайка – площадью в стандартную московскую двухкомнатную квартиру. Разрешается устанавливать надувной бассейн – пусть дети плещутся. Позволено высаживать растения, даже экзотические, но не позволены цветы, вызывающие аллергию. Можно установить один улей, но нельзя размещать сетки-ловушки для шмелей – они, оказывается, плодотворно опыляют многолетние растения некоторых вегетативных видов, способствуя сохранению цикла «лето-зима-лето». Таких крошечных садиков по всей Германии свыше миллиона. Подсчитано даже, что их общая площадь составляет 46 тысяч гектаров. Земля принадлежит местным властям или предприятиям. Один из крупнейших собственников – знаменитый Deutsche Bahn, т.е. Немецкие железные дороги.
Безукоризненная немецкая статистика подсчитала: ежедневно или по выходным дням свои мини-дачи посещают 5 миллионов граждан. Добираться им до вожделенного участка нетрудно: преимущественно эти забавные земельные наделы располагаются сразу за городской чертой, и очень часто – вдоль железных дорог. В этом случае от станции до места отдыха – какая-нибудь сотня метров.
Управляются эти мини-дачи «товариществами малых садовых участков». Председатель одного такого товарищества под Мюнхеном, 43-летний Гюнтер Рашке, трудится учетчиком на одном из заводов «Фольксвагена». В неспешном разговоре с автором этих строк, проходившем за кружкой пива на его, Гюнтера, ухоженном участке с неизменной фигуркой гномика, он признал, что пользователи наделов – конечно же, люди невысокого достатка. Вот почему федеральные и земельные власти стараются стимулировать деятельность товариществ, предоставляя им приоритет в обеспечении водоснабжения и водоотвода, подачи электроэнергии и вывоза бытовых отходов.
Сплошная польза. И недорого…
Гюнтер убежден, что мини-дачи выполняют целый ряд важных социальных функций. Он загибает пальцы: во-первых, это здоровый образ жизни, во-вторых, привитие детям навыков сохранения окружающей среды и гармоничных отношений с природой, в-третьих, радостное чувство сопричастности к волшебству появления на грядках и деревьях столь милых даров природы. В-четвертых, дары эти, будь то овощи или фрукты, являются очень даже не лишним подспорьем для семейного рациона. В-пятых, снятие стресса после рабочего дня на фабрике.
У Гюнтера не хватило бы, пожалуй, пальцев обеих рук, чтобы перечислить остальные достоинства немецких дачных участков. Но главное из них – доступность. Участки сдаются в аренду. За год потребуется заплатить от 100 до 200 евро, в зависимости от расположения и уровня обустройства. Такую сумму без труда может выделить из своего пособия даже бюргер, временно оставшийся без работы. Тем самым подтверждается на практике положение немецкой Конституции о том, что Германия является социальным государством.
Правда, после въезда пользователь перечисляет товариществу взносы за свет, воду, эксплуатационные расходы. Эти взносы тоже невелики – в среднем около 100 евро в год. А если на участке есть беседка или домик, то уплачивается земельный налог. В Баварии он составляет в среднем 120 евро в год, в Берлине чуть больше.
Все эти социально приемлемые взносы с лихвой окупаются отдыхом на природе и удовлетворением от индивидуального хозяйствования на земле. Так что около 5 миллионов бюргеров могут называть себя дачниками – хотя бы потому, что русское слово Datcha уже давно вошло в мировой лексикон благодаря нашей классической литературе. Но они называют себя иначе.
Спасибо доктору Шреберу
Тут вот какая история. Предоставление малоимущим в аренду земельных участков на льготных условиях началось в Германии в середине XIX века. У истоков движения стоял лейпцигский врач-ортопед и специалист по лечебной гимнастике доктор Шребер, известный как истовый популяризатор здорового образа жизни. Он убедил нескольких крупных фабрикантов в целесообразности устройства на городских окраинах небольших земельных участков, где рабочие и их жены могли бы расслабиться после трудового дня, провести время с детьми и к ночи возвратиться в свои городские жилища. Вскоре было отмечено, что производительность труда стала повышаться, а рабочие стали пить меньше.
Постепенно инициатива доктора Шребера набирала популярность, и сооружение пригородных садово-дачных участков стало общенациональным трендом. С тех пор и поныне эти земельные лоскуты так и называются – «сады Шребера» (Schrebergaerten). А их арендаторов официально именуют Kleingaertner – что-то вроде «мини-садоводы». В Лейпциге даже взяли под государственную охрану самый первый «сад Шребера» и в 1996 году учредили там «Немецкий музей мини-садоводов» (Deutsches Kleingaertnermuseum). Это дань не только истории феноменального социального явления, но и признание его общественной значимости.
Доктор Шребер внес свое имя в историю становления немецкого коммунального хозяйства, важной составной частью которого до сих пор остаются сады его имени. А его не менее известный соотечественник, немецкий археолог Роберт Кольдевей, стал спустя полстолетия первооткрывателем «садов Семирамиды». Напомню, это красочные гирлянды живых цветов, ниспадающие с галерей дворца вавилонского царя Навуходоносора, устроившего за пять столетий до Рождества Христова экзотический цветник в честь царицы Семирамиды.
Так было угодно судьбе, что имена этих двух пытливых немцев связаны с необычными садами. Конечно, три сотки «садов Шребера» с их незатейливыми цветничками неизмеримо скромнее «садов Семирамиды». Но, может, деяния обоих мужей, один из которых открыл миру одно из семи чудес света, а другой сделал чуточку чудеснее жизнь миллионов сограждан, уравновешиваются на чаше весов истории? И даже дополняют друг друга… 

Мюнхен – Москва