«Солдаты прошлого были сильными и выносливыми»
– Александр, давайте определимся с терминами. Что такое военно-историческая реконструкция, когда она возникла и когда это явление пришло в нашу страну?
– Военно-историческая реконструкция занимается воссозданием истории, культуры и внешнего облика воинов прошлого. Существует много направлений, которые зависят от личных интересов и склонностей увлеченного реконструкцией человека. А в целом это хорошее и интересное хобби для городского жителя, которое позволяет отвлечься от повседневной рутины и погрузиться в интересующую тебя историческую эпоху.
Элементы военно-исторической реконструкции присутствовали еще до революции. На торжественных мероприятиях офицеры гвардии времен Николая II надевали форму своего полка, но предыдущих образцов, начиная от основания полка. Таким образом гвардейцы чтили свою историю на полковых праздниках, показывая преемственность воинских поколений. Но это все же чисто воинская традиция, когда офицеры таким образом отдавали дань уважения своему прошлому.
В наше время военно-историческая реконструкция появилась в период перестройки в конце 1980-х годов. Появились отдельные энтузиасты, а затем и целые объединения, которые занимались темами Отечественной войны 1812 года, Великой Отечественной и Гражданской войн. Их интересовала военная история нашей страны, возник интерес к прошлому через углубление в тему военного костюма прошедших лет.
Начиная с 2000-х годов военная реконструкция приобрела гораздо большие масштабы как в количественном отношении, так и по степени регионального охвата. Соответствующие клубы появились в большинстве крупных городов страны. В настоящее время отцы-основатели современной отечественной военно-исторической реконструкции уже в годах, но пользуются заслуженным уважением среди увлеченных этой тематикой людей. Многие из них – обладатели внушительных коллекций подлинников военной формы различных периодов. И это представляет собой интерес не только для самих реконструкторов, но и с музейной точки зрения, как значимая историческая ценность.
«Необязательно быть историком»
– Как вы увлеклись таким хобби, ведь оно достаточно далеко от рода вашей профессиональной деятельности?
– Так случилось, что мне очень нравилась верховая езда и мой отец приобрел лошадь, которую мы стали содержать в подмосковной конюшне. Оказалось, что приобрести дореволюционную военную кавалерийскую форму складского хранения дешевле, чем купить современную форму для занятий конным спортом. Так у меня оказался полный комплект зимней кавалерийской формы русской императорской армии. А в этом же месте тренировались ребята-казаки, которые задали вопрос: к какому клубу военно-исторической реконструкции мы относимся? Я сперва не понял вопроса, так как был далек от данной тематики, хотя историю люблю с самого детства. Мы разговорились, узнали, что это такое, и потихоньку вышли на клубы, которые занимаются реконструкцией периода Первой мировой или, как говорили в старину, Великой войны. Встал вопрос, историю какого рода войск нам изучать. И поскольку мы с отцом медики, выбрали совершенно не затронутое изучением направление, а именно Военно-санитарную службу русской императорской армии периода мировой войны. И это не одно и то же с Русским Красным крестом! К последнему относились сестры милосердия и в армии их не было. Многие путают и проводят параллель между сестрами милосердия Первой мировой и девушками санинструкторами периода Великой Отечественной войны. Армейская санитарная служба Первой мировой войны была укомплектована исключительно медиками-мужчинами, которые занимались спасением раненых на поле боя.
– То есть необязательно быть военным историком, чтобы воссоздавать облик и детали униформы прошлых веков? Представителей каких профессий можно встретить в военно-исторических клубах?
– В клубах реконструкторов можно встретить представителей очень разных профессий. Но основу тех, кто наиболее глубоко интересуется воссозданием воинских традиций и истории военного костюма прошедших веков, составляют историки. Они отличаются глубиной погружения в тематику конкретного периода и исторического процесса в целом. Многие из них имеют ученые степени и преподают в различных учебных заведениях. А кроме них – юристы, экономисты и представители иных профессий. Я вот – медик… Главное – желание и увлечение тематикой! Но кроме этого, имеет значение наличие хоть какого-то свободного времени и некоторых сумм на приобретение военной формы того или иного периода. Это не самое дешевое хобби. Минимальный комплект формы для того, чтобы попробовать себя в реконструкции, обойдется тысяч в тридцать. Если же втянетесь в тематику и она увлечет вас, то дальнейшее приобретение исторически достоверной военной атрибутики весьма накладно для реконструктора и семейного бюджета.
– То есть вы остаетесь доктором в любой ситуации и реконструируете историю военных медиков прошлого?
– Так оно и есть, я являюсь медиком и в жизни, и в своем увлечении военно-исторической реконструкцией. Поэтому нельзя сказать, что мое хобби так уж далеко отстоит от моей профессии. Пока ты здоров, медицина не нужна – это правило действует и в армии, и на гражданке. И среди воссоздаваемых реконструкторами армейских частей того периода еще никто не занимался темой медиков. Поэтому своим начинанием мы украсили сообщество реконструкторов и разнообразили диапазон представленных клубами военных частей прошлого. Военная медицина заслуживает самого уважительного отношения – как врач, я понимаю это.
«В Великую Отечественную учились на ошибках Первой мировой»
– А как в условиях двух мировых войн решались вопросы стоматологии на фронте?
– В Первую мировую на фронте целенаправленно стоматологией не занимались. Вся структура медицинской эвакуации была направлена на быструю отправку в тыл независимо от рода заболевания. На первом этапе войны военных не разделяли по степени ранения и старались поскорее удалить с линии фронта в направлении тыла. И только с 1916 года выдающийся профессор военно-медицинской академии доктор Владимир Андреевич Оппель, который в разные периоды возглавлял военно-санитарную службу русской армии Северо-Западного и Западного фронтов, начал внедрять технологию современной медицинской эвакуации. А его ученики уже в период Великой Отечественной войны развили и приумножали начатое учителем дело. Но происходило это на базе идей великого русского медика, основоположника военно-полевой хирургии, профессора Николая Ивановича Пирогова. В рамках этой новой системы на передовой создавалась возможность оказания первичной стоматологической помощи на базе перевязочных пунктов. И скорее всего в полевых условиях беспокоящий зуб просто удаляли. Думаю, что в тыловом госпитале для господ офицеров было возможно не только удаление, но и лечение зубов.
В целом дореволюционная стоматология имела очень высокий уровень развития в части терапии, ортопедии и хирургии.
В Великую Отечественную войну учились на ошибках Первой мировой. Многие военные медики принимали участие в обеих войнах. Это позволило повысить уровень полевой медицины. Кроме этого, прошло время, и научный уровень медицинских знаний заметно вырос. Как следствие этого, процент выживаемости после ранений и возвращений солдат в строй повысился в сравнении с Первой мировой. В Красной Армии на фронте уже присутствуют военные стоматологи, но в полевых условиях основным методом лечения оставалось удаление больного зуба. И это правильно, ведь кругом инфекция, сложных тонких инструментов нет, а рентген отсутствует, и это значит, что удаление – единственный выход. А с больным зубом солдат – это не солдат, а подранок и постоянно страдающий человек.
– Как в те времена производилось обезболивание?
– До революции основным анестетиком был раствор кокаина, так что вопрос решался хорошо. Потом выяснили, что кокаин вызывает зависимость, и был разработан новокаин, само название которого можно расшифровать как «новый кокаин». Это гораздо менее действенный препарат, но он тоже обезболивает и, самое главное, не приводит к зависимости пациента. Еще позже появился лидокаин – он менее токсичен и демонстрирует более сильный эффект. А в наше время в основном используются препараты на базе артикаина.
– Можно ли сказать, что, воссоздав облик воина определенного времени, вы ставите перед собой новую задачу и постепенно переходите к изучению другого направления реконструкции?
– Так оно и есть. Я имею комплекты русского военного обмундирования на Первую мировую, Гражданскую и оба периода Великой Отечественной войны. Что касается ВОВ, то я влился в состав уже существовавшего объединения – клуба военно-инженерной разведки. Эти части имели свои отличия в снаряжении и в последний период войны принимали участие в штурме Кенигсберга. Мне не было смысла идти по части медицины в данном периоде, так как там и без нас медики очень хорошо представлены в числе участвующих.
Мне интересно прослеживать, как менялись форма и снаряжение. Форма менялась даже в течение одной войны – шел процесс удешевления и упрощения, но в то же время улучшалась эргономика. Со временем, например, кожаные элементы заменяются брезентом, так как это дешевле и проще.
– Военно-историческая реконструкция – это больше мужское занятие или среди реконструкторов есть женщины? Наверное, должны быть девушки-санитарки?
– Что касается Первой мировой, то это война мужчин. В военно-санитарной службе того времени женщин совсем не было. Сестры милосердия как представители Красного Креста находились в тыловой зоне и их не могло быть на передовых позициях. Часто жены, сестры и дочери современных реконструкторов тоже хотят поучаствовать в наших мероприятиях в качестве сестер милосердия. Но когда проходят инсценировки и сестры милосердия на переднем крае боя, то это исторически неверно. У меня в клубе все ребята умеют оказывать реальную медицинскую помощь, так как реконструкция – это травмоопасное увлечение. А посторонние девушки, наряженные сестрами милосердия, зачастую пугаются холостых выстрелов и взрывов пиротехники, а также норовят оказаться под копытами скачущих лошадей – то есть скорее мешаются, чем помогают. Я считаю, реконструкция должна стремиться к исторической достоверности.
«Форма 1943 года похожа на царскую»
– Как часто удается выезжать на полевые сборы и реконструкции военного прошлого? Какие мероприятия, проводимые военно-историческими объединениями, вам особенно запомнились?
– Мы выезжаем на сборы и тематические мероприятия не так часто, как хотелось бы. Например, в течение 2020 года удалось выехать только три раза, все мероприятия были по Великой Отечественной войне. В начале года участвовали в мероприятиях, посвященных прорыву блокады Ленинграда. Это происходило в историческом месте, которое и по сей день выглядит так же, как в те годы. Затем было мероприятие в подмосковной Лобне. Также ездил на «Крымфест» – это было очень удачное мероприятие, куда съехались реконструкторы разных исторических периодов.
В 2014 году, на столетие начала Первой Мировой войны, проходило масштабное мероприятие «Времена и эпохи». Также вспоминается событие 2016 года, посвященное Брусиловскому (или Луцкому) прорыву. Оно было хорошо и дорого подготовлено, с большим количеством боеприпасов, оружия и снаряжения.
По Великой Отечественной войне самое лучшее мероприятие проводилось в 2015 году в подмосковном Дубосеково. Это фестиваль «Поле боя», он проводился на тех самых позициях, где совершили свой подвиг герои-панфиловцы. Там были настоящие землянки, мы в течение нескольких дней жили в полевых условиях. Было очень интересно! Это и есть настоящее погружение в эпоху, возможность почувствовать подвиг наших предков и приобщиться к реальному солдатскому быту того времени. Наши предки были очень сильными и выносливыми людьми. Богатыри – не мы, богатыри – они! Проведя несколько дней в землянке, особенно хорошо понимаешь, что им пришлось пережить в годы войны.
Кроме этого, каждое мероприятие – это возможность увидеться со знакомыми из других городов, поделиться опытом и показать коллегам по увлечению новинки обмундирования и снаряжения. На крупных сборах часто бывают гости из-за рубежа, так как за границей также популярна военно-историческая реконструкция и униформистика.
– Расскажите о предметах военного обмундирования. В основном это форма, сшитая в наше время по историческим образцам?
– Подлинных вещей очень мало, их следует беречь, так как они представляют историческую ценность. Сейчас есть специализированные фирмы, которые шьют военную форму по историческим образцам. При этом важно обращать внимание на качество материала – желательно, чтобы оно соответствовало или было приближено к подлиннику. По периоду ВОВ кое-что сохранилось на военных складах, но самых распространенных размеров военной формы там уже давно нет.
Старые реконструкторы обычно смотрят сквозь пальцы на некоторые недочеты снаряжения у начинающих увлекаться нашим делом. Главное – интерес к эпохе, желание погрузиться в атмосферу периода. А обмундирование помогает этому погружению, делает его исторически достоверным. Поэтому точность в деталях снаряжения важна, но заметить разницу между достоверным и не очень достоверным историческим военным костюмом сможет лишь опытный взгляд бывалого реконструктора. Для этого нужно не один год увлекаться нашим делом и читать соответствующую литературу.
Многие образцы военного обмундирования обеих мировых войн похожи друг на друга и в первое время ими можно заменять отсутствующие в вашей домашней коллекции предметы. Минимальный комплект реконструкции по нашим периодам – это солдатская форма, сапоги советского пошива, солдатский ремень, вещмешок и фляга. На первое время можно обойтись шинелью брежневского времени – она почти такая же, как в период ВОВ, и если не придираться, в целом похожа на шинель царской императорской армии.
Если посмотреть на силуэт русского солдата 1915 и 1942 годов, то можно увидеть, что они очень похожи. В первую войну носили шаровары, во вторую близкие к ним галифе. Гимнастерки практически без отличий. В целом традиции формы и снаряжения переходили из периода в период независимо от политической идеологии, так как армия должна быть одета удобно и целесообразно. В результате многих изменений советские руководители пришли к выводу, что форма царского образца была максимально удобна и дешева в производстве, что немаловажно при наличии многомиллионной численности Вооруженных сил. Форма образца 1943 года очень похожа на царскую.
– Можно ли сказать, что реконструкция связана с военно-патриотическим воспитанием подрастающего поколения, ведь память о ратном прошлом воспитывает воинов будущего?
– Без сомнения! Увлечение реконструкцией – это один из признаков любви к своему Отечеству. Дети и подростки приходят на ме-
роприятия в качестве зрителей, смотрят, трогают и задают вопросы. Многие загораются и начинают читать что-то связанное с военной историей. Для мальчика – это способ подготовки к армии. Многие военно-исторические клубы включены в работу с молодежью, и это носит исключительно важную воспитательную функцию. Часто удается зажечь факел интереса к прошлому нашей страны через увлечение военной тематикой. Кроме этого, наше хобби дисциплинирует, меняет привычки в лучшую сторону и приучает к спорту, так как реконструктор должен держать себя в хорошей форме. А в целом занимающиеся военно-исторической реконструкцией, – это интересные люди, ведь для жителей больших городов очень важно иметь увлечение по душе, которое позволит им отвлечься от повседневных проблем.
Беседовал Виктор Кудинов
