«Спартак» и африканские страсти
Апрель – месяц юмора и улыбок. Вот и подумалось: а почему бы и нам не посмеяться на нашей футбольной кухне? И мне вспомнились несколько забавных историй, связанных с легионерами-африканцами, которых судьба привела в «Спартак» Олега Романцева в конце 90-х. Каждый из них оставил после себя разную память. Но все они были преданы игре, которая по сей день объединяет на этом земном шарике миллионы ее поклонников.
Фло и хорошие манеры
Сейчас и не припомню, когда в российском футболе появился первый темнокожий легионер. Впрочем, так ли уж это важно, если теперь по пальцам можно пересчитать команды, где таковых нет. Народ этот, прибывший с разных континентов, непростой, со своей культурой, привычками и особенностями. Ну и играют забугорные мастера, естественно, по-разному.
Помнится, первым, с кем из этой компании мне довелось близко познакомиться, был бразилец Робсон, оказавшийся в «Спартаке» в середине 1997-го. Романцеву он приглянулся сразу, да и болельщикам тоже. Скромный, приветливый парень, за сезон свои 11–12 мячей забивал. Словом, хлеб отрабатывал, за что и был всеми уважаем. Единственный раз я видел слезы в глазах Максимки (так звали его фанаты), когда во время вручения золотых медалей в Кремлевском Дворце съездов какие-то дикари позволили себе оскорблять бразильца грязными выкриками. Увы, и сейчас подобное нет-нет, да где-то и случится. Жаль, но и в фанатской семье не без урода…
После Робсона через «Спартак» прошло немало темнокожих тружеников футбольных полей. Но выйти на уровень Робика или хотя бы его земляка Маркао, блеснувшего на осеннем этапе Лиги чемпионов-2000/01 во встрече с «Арсеналом», им было не дано. И в памяти от них остались истории, которые ничего, кроме улыбки, вызвать не могут. Вспомнить хотя бы нападающего Фло. «Таких вы еще не видели!» – убеждал агент нигерийца, уговаривая спартаковских начальников подписать контракт с парнем. И уже в ближайшем календарном матче это подтвердилось. «Спартак» проводил его на стадионе «Торпедо», что на Восточной улице. Фло в игре участия не принимал, поскольку еще не был заявлен, а потому отправился смотреть ее на трибуну за правые от выхода на поле ворота. Аккурат туда, где висел транспарант с могучим призывом Российского футбольного союза: «Расизм не пройдет!»
В перерыве встречи ко мне подлетел наш администратор Александр Хаджи:
– Львович, выручай, – возбужденно начал он. – Беда, Фло куда-то пропал! Надо найти!
И неопределенно махнул в сторону трибуны, где должен был находиться новичок. Туда я в надежде, что все происходящее – просто недоразумение, и рванул. Однако на месте нигерийца не обнаружил. Поспрашивал для порядка соседей, походил вокруг – безрезультатно. Наконец осенило: надо обратиться за помощью к нашей доблестной милиции!
– Был тут ваш «шоколадный», – успокоил меня подполковник, у которого я поинтересовался, не видел ли он беглеца. – Пришлось его задержать за нарушение общественного порядка.
– Что же он такого натворил, если даже матом еще не научился ругаться? – удивился я.
– Да здесь похлеще мата будет, – многозначительно заявил страж порядка. – При всем честном народе спустился с трибуны и прямо за воротами малую нужду справил. Ну, наши ребята его и задержали. Так он еще сопротивлялся и, главное, все время кричал, что, мол, у него на родине все так делают. А это уж, извините, вызов людям при исполнении.
– Да откуда вы могли понять, что он кричал?
– Есть у нас в этой смене один сержант, который у себя в Ржеве самоучкой английский выучил. Да так здорово, что хоть Кембридж его посылай охранять. Так что ошибки быть не может.
– И где же сейчас наш игрок?
– Как где? В спецавтобусе. Там и ищите.
По указанному адресу, как и на прилегающей территории, Фло не оказалось. Оставалось ждать, когда нигерийцу вновь приспичит разгрузить свой организм и он, совершив это в духе национальной традиции, вновь окажется в центре внимания. Главное, прибыть к нему раньше милиции. Пока я размышлял об этом, ко мне подошла пожилая женщина-контролер.
– Уж не того ли вы хлопчика ищете? – поинтересовалась она. И показала на трибуну за противоположными воротами, где в ярко-голубой панамке на голове смачно уплетал мороженое новоявленный форвард. Как он туда попал, каким образом исхитрился освободиться от бдительных охранников, уже не играло никакой роли. Ловя миг удачи, сломя голову бросился к нему. А затем во избежание новых фокусов решил провести с Фло все оставшееся до окончания матча время, вспоминая пророческие слова его агента, что такого игрока в «Спартаке» еще не видели.
За три года пребывания в «Спартаке» нигериец провел всего 14 матчей, в которых забил лишь один гол. Не густо… Зато за время, проведенное в России, парень понял: если вдруг на стадионе его потянет облегчиться, не следует делать это достоянием всех присутствующих. А с милицией в этой ситуации следует пообщаться только для того, чтобы узнать, как пройти в отведенное для подобных интимных дел помещение. Ну, а там самое главное – не перепутать и выбрать дверь с буквой «М». Вот и получается, что время в «Спартаке» «грозный» африканский форвард провел не зря.
Хитрец Кебе
Сенегалец Ибра Кебе пришел в «Спартак» чуть раньше нигерийца Эссиена Фло. И в команде довольно быстро стали привыкать к его всевозможным фокусам, которыми время от времени нас удивляли братья-африканцы. А выдумки у этих ребят хватало. То по непонятным причинам они на тренировки опаздывали, то требовали от поварской братии каких-то экзотических блюд, то уезжали под любыми предлогами на родной Черный континент, подчас надолго там пропадая. Свое отсутствие африканские легионеры чаще всего объясняли похоронами кого-то из бесчисленных родственников, кончина которых почему-то приходилась аккурат на их приезд домой. Видимо, действительно высокую смертность местного населения хитрецы посчитали самым надежным объяснением: жалость-то к подобным вещам на Руси всегда была безмерной. Штрафы и прочие дисциплинарные меры нарушителей не смущали. И они продолжали жить своей загадочной жизнью, про себя считая, что не все на этом свете сводится к футболу и заработанным с его помощью деньгам.
Поначалу Кебе ничем особенным не выделялся – разве что замкнутостью, нелюдимостью, какой-то постоянной настороженностью, которая в его поведении чувствовалась во всем. Замечу, что при всей своей видимой угловатости и высоком росте с мячом он работал удивительно свободно, был резок, цепок и на редкость быстр, что для защитника – дар Божий. Да и Романцеву это не могло не нравиться. Хотя гарантий, что одаренный парень обязательно заиграет, дать не мог никто. Первым сомнения на сей счет высказал наш доктор Юрий Васильков.
– Прямо не знаю, что и делать, – пожаловался он на сборе в испанской Марбелье. – Надо Кебе мышечное растяжение подлечить, а он не дается. Уколы делать не разрешает, таблетки выплевывает, от компрессов отказывается. Запирается в номере и никого не пускает. Да к тому же делает вид, что ни на одном языке ничего не понимает.
– Ну и как думаешь выходить из положения?
– Есть один вариант, – загадочно улыбнулся спартаковский эскулап. – Сегодня после ужина соберу всех, кто хоть каким-то иностранным языком владеет, и нагряну без предупреждения со шприцами. А для конспирации ему на пальцах уже разъяснил – мол, приду температуру мерить, так что номер пусть не запирает. Тут уж никуда не денется. Ты, кстати, тоже подходи – для моральной поддержки.
Сказано – сделано. И сразу же после вечернего приема пищи «группа медицинской поддержки», в которую вошли штатный полиглот, второй тренер Вячеслав Грозный, сербский новичок Селкич и автор этих строк, во главе с разработавшим операцию Васильковым поспешила в номер к строптивому защитнику. Дверь действительно оказалась открытой. Это придало доктору уверенности в том, что хитроумный план удастся. Но когда обнаружилось, что постояльца в комнате нет, васильковское настроение заметно упало. Решили дожидаться сенегальца. Однако миновало полчаса, час, пошел второй – никого.
– А может, он никуда и не уходил? – наконец, осенило Грозного. – Дай-ка я в туалет загляну.
Не тут-то было! Дверь в санузел оказалась запертой. Прислушавшись, уловили тихо звучавшую из-за нее африканскую мелодию. Сомнений в том, где же находится пациент-отказник, не осталось. Принялись всем миром уговаривать его выйти из добровольного заточения. Но, как ни старались, каких языковых познаний ни проявляли – ничего не помогало. В конце концов, убедившись в тщетности собственных усилий, сдались и ушли ни с чем.
Вот таким хитрецом оказался простодушный на вид сенегалец. На следующий день командные остряки, смеясь, советовали Василькову: «Ты, Сергеич, Кебе в следующий раз в номер без туалета сели, а еще лучше – без дверей. И давай-ка его потихоньку в мединститут готовь. С такой нервной системой ему в вашем деле цены не будет!»
Из России сенегалец, впоследствии еще немало потрепавший нервы и Василькову, и спартаковскому руководству, вопреки ожиданиям так и не уехал. После «Спартака» обосновался в оборонительных порядках «Анжи» из Махачкалы. Может, выбрал столицу солнечного Дагестана, когда узнал, что в ней есть мединститут, где готовят высококвалифицированных врачей. И когда подойдет пора завязывать с футболом, он, вспомнив уроки спартаковского врача, настойчивого Юрия Василькова, примется на родине лечить своих соотечественников-футболистов…
Полный текст можно прочитать в № 4 журнала «Вокруг ЖэКа» за 2017 год