Юрий Куклачев: «Нужно жить со светом в душе и стремиться к лучшему»

До Юрия Куклачева считалось, что кошки – самые неподдающиеся дрессировке животные. Их участие в отдельных цирковых номерах всегда было исключением из правил. Но его упорство, внимательность и доброта позволили случиться невероятному – кошки стали полноправными артистами цирка, а на мировом цирковом небосклоне засияла новая звезда. Настойчивость и творческая энергия воплотились в целый кошачий театр, который вот уже более 30 лет радует детей и взрослых удивительно добрыми представлениями и номерами. Знаменитый клоун, лауреат многочисленных отечественных и международных премий, создатель и бессменный художественный руководитель Театра кошек, основатель образовательного проекта «Школа доброты» и создатель эксклюзивной методики воспитания детей, народный артист РСФСР Юрий Куклачев продолжает дарить улыбки и радость людям.

«Миссия каждого – найти в себе свой дар»
– Юрий Дмитриевич, говорят, что клоун – это не профессия, а образ жизни. При выборе своего жизненного пути вы ориентировались на советы близких и друзей или следовали своей интуиции?
– Впервые о своей будущей профессии я задумался в первом классе. К нам зашел брат отца, дядя Вася, и между делом спросил меня: «Юра, ты сегодня ночью что будешь делать?» – «Как что? Спать!» – «Да? А кем ты хочешь быть?» А я и не знаю, что ответить, только в первый класс пошел. Он говорит: «Если ты сегодня не начнешь думать о завтрашнем дне, завтра у тебя будет пустота. Поэтому ты сегодня ночью не спи, думай, кем ты станешь». И такое эти слова на меня произвели впечатление, что я стал думать о своем будущем. Это я потом узнал, что дядя Вася поставил в меня программу, которую академик Иван Павлович Павлов еще в 1895 году называл «рефлекс цели». Я подключил воображение и начал думать, кем же я могу стать. Сначала захотел быть летчиком – на качелях покачался, замутило, вестибулярный аппарат не подходит. А однажды отец принес домой телевизор «КВН». Включил. И как раз показывали Чарли Чаплина. Мне так понравилось! Я так хохотал! В какой-то момент вскочил и начал сам пытаться что-то за ним повторять. И от этого смеха у меня на душе возникла такая радость, такое счастье! Я сказал бабушке: «Я нашел!» – «Что нашел, внучек?» – «Себя нашел!» Вы бы видели тогда ее лицо! Я тогда понял, что я буду в жизни делать, нашел дело, которое моему сердцу приятно. Клоуном стану! Поставил цель. Мне было 8 лет.
Вообще-то мы все приходим в этот мир, чтобы выполнить свою миссию. Мы все – избранные. Миссия каждого – найти в себе свой дар, найти возможность своим трудом принести пользу людям. Мне повезло. Я нашел. Но это не значит, что дальше все было легко и просто. В цирковое училище я поступал семь раз. Меня не брали. Объясняли: «Молодой человек, вы посмотрите на себя. Ну какой вы клоун?»
А я с четвертого класса, год за годом, упорно пытался. И вот я убитый пришел домой с растерзанной душой. Отец спрашивает: «Сынок, тебя приняли?» Я отвечаю: «Нет. Никто в меня не верит, никто!» Он говорит: «Ты ошибаешься. Я знаю человека, который верит в тебя. Этот человек я – твой отец». Эти слова подняли во мне такую энергию, и я сказал: «Папа! Я всем докажу, что во мне живет клоун!» Пошел заниматься в народный цирк при Доме культуры «Красный Октябрь». Два года там усиленно занимаюсь. И вдруг – о, счастье! – конкурс, посвященный 50-летию Советской власти (1967 год). По всему Советскому Союзу шел просмотр художественной самодеятельности. В жюри знаменитый Олег Попов, советский и российский артист цирка, режиссер, актер, народный артист СССР. Он просмотрел все выступления и говорит: «Вот этот, рыжий, лучше всех!» И представляете, я становлюсь первым клоуном Советского Союза. И вот после этого меня взяли в цирковое училище. Я своего добился.

«Жена поверила в меня в самом начале»
– Родительская поддержка, безусловно, очень важна и незаменима в формировании у ребенка веры в успех и в то, что он способен всего добиться сам. А правда ли, что за каждым успешным мужчиной еще стоит и любящая женщина, которая его вдохновляет?
– Абсолютно. Со своей будущей женой я познакомился во время учебы в государственном училище циркового и эстрадного искусства. Был экзамен. Много номеров показывались до меня. Все уже устали. Подходит моя очередь. Я работаю номер, никто не смеется. И вдруг слышу, одна девушка в зале прям начинает заливаться, закатываться от смеха. Я потом нашел ее за кулисами, спрашиваю, в чем дело? А она говорит: «Слушай, ты такой смешной, когда выступаешь!» В тот момент я отчетливо понял: это моя девушка. Недавно мы с ней отпраздновали золотую свадьбу. Более 50 лет вместе. Каждое утро я просыпаюсь со словами: «Леночка! Радость ты моя!» И она подарила мне трех деток-ангелов – двух мальчиков и одну девочку. Она поверила в меня в самом начале, когда было очень трудно и тяжело. Сегодня ей говорят: «Вот какая хитрая! Вышла замуж за Куклачева!» Она им отвечает: «Девочки, я вышла замуж за студента циркового училища. А вот Куклачевым его сделала я сама». И это действительно так, она сумела вдохновить меня. Она всегда поддерживала все мои начинания. Это очень важно, когда рядом не просто супруга, а настоящий друг. При этом она еще и удивительная актриса, необыкновенный талант. Когда в СССР приезжал Марсель Марсо – создатель парижской школы мимов, он был ей просто восхищен. Я помню, как он схватил телефонную трубку, позвонил знаменитому итальянскому кинорежиссеру и сценаристу Федерико Феллини и сказал: «Я нашел актрису для твоего нового фильма!» Я говорю: «Подождите… Лена, ты хочешь поехать в Италию сниматься у Феллини?» Она в ответ: «Нет! Никуда я из России не поеду…» Так мы все это остановили.
– Где вы познакомились с Марселем Марсо?
– Это случилось в Москве. Он приехал снимать фильм «Советский цирк глазами Марселя Марсо». И ему по сценарию очень был нужен клоун. Обратился к руководству Госцирка. Сначала его повезли в Минск, потом по другим городам. Везде показывают клоунов – одного, другого, третьего… Он говорит: «Не то, не то. Мне нужен особенный, необычный клоун…» И вот, в последний съемочный день ему устраивают экскурсию по Москве. И проезжают около Цирка на Цветном бульваре.
– А это что? – спрашивает Марсо.
– Цирк, – говорит переводчица.
– А клоун там есть?
– Есть.
– Да нет, там так себе клоун, – говорит директор Госцирка, – он кошек дрессирует.
– Да вы что! – говорит Марсо. – Это тот самый клоун с кошками? Да мои дети его обожают.
И тут же отправляется смотреть спектакль. Смотрит мое выступление из зала, и вдруг, прямо во время спектакля встает и кричит: «Вот мой клоун!» И мы с ним до 4-х утра обсуждали новый фильм, его специфику. Съемка должна была происходить через два дня на Красной площади. Но вы представьте себе, что это 1973 год! На Красной площади появляются два клоуна, встают напротив Мавзолея и начинают снимать кино. Через пару минут прибежала милиция: «Что это вы тут делаете?» А мы: «У нас съемка, вот разрешение из министерства». А они в ответ: «Ничего не знаем. Все остановить. Закрыть. Запретить. Клоуны оскверняют Красную площадь!» Марсель Марсо тогда очень расстроился. На прощанье он приобнял меня и сказал: «Юра, в Париже ты будешь иметь успех!» И оказался прав.
– Как вы сумели разглядеть в кошках полноправных артистов и создали свой собственный уникальный жанр в цирковом искусстве?
– Когда я закончил цирковое училище, стал искать свой образ. Я был клоун коверный – есть у нас такой жанр. Но таких клоунов много. Я говорю жене: «Лена, нам надо что-то свое, ни на кого не похожее». И вот идем мы с ней однажды после выступления, на улице дождь, и видим, что в кустах сидит маленький котенок. Взяли его, принесли домой, в рукомойнике постирали, глаза чаем промыли – и это оказались такие удивительные глазки! Оторваться невозможно! Пушистенький! Назвали Кулькой. Я прижал его к себе и пришла мысль: а почему бы нам не выступать вместе? С кошками же никто до этого не работал! Стали пробовать. Я быстро понял, что стандартные методы дрессировки тут не подходят. И я стал искать, как найти общий язык с этим маленьким пушистым существом. Завел себе тетрадь, начал искать упражнения по психофизическому тренингу. Постепенно стало получаться и пошло, пошло… А потом мне еще одну кошку принесли – Стрелку. Я однажды прихожу домой, смотрю – кошки нет. Захожу на кухню, а она спит в кастрюле. Вытряхнул ее, а она опять в кастрюлю. Супруга говорит: «Что ты на нее ругаешься? Инсценируй басню «Кот и Повар». И правда – кастрюля есть, кошка есть! Я в кастрюле дырочку просверлил, чтоб она дышать могла, и пошел в цирк с ней репетировать. Так и появился мой самый первый номер с кошками. Мы с этим номером исколесили весь мир. Все призы, какие есть в мире, получили.

«Одни верят в чудеса, а другие создают»
– В 60–70-х годах прошлого века считалось самым престижным для артиста работать в московском цирке, чтобы о тебе все узнали. Это как у театральных актеров попасть во МХАТ или БДТ. Я начал там работать через три года после окончания училища. Скажу прямо, попасть туда молодому начинающему артисту было непросто. Со мной это произошло так. На дворе 1973 год, и однажды Леонид Ильич Брежнев захотел посетить цирковое представление. Перед его визитом все номера просмотрел лично министр и говорит директору цирка: «Клоун не подходит, надо заменить». А где найти нового? Олег Попов за границей, Юрий Никулин за границей – нет никого. Как нет? А где молодежь? Давайте сюда их всех!
И вот нас, десять молодых клоунов, вызвали, собрали за одну ночь на просмотр. Я тогда в Нижнем Новгороде работал. Говорю, дайте мне выступить первому, а то мне еще обратно надо, на поезд не успею. Ну ладно, говорят, давай! И вот я такой на кошках выехал, был у меня такой номер, кошки меня на сундучке вывозили… Первый номер – все: о-о-о-о! Второй номер – о-о-о-о! И пошло… Министр говорит: «Все, он будет для Брежнева работать. Остальные свободны!».
В тот же вечер выступление. Ко мне в антракте подходят, говорят, пройдите в правительственную ложу. Я захожу, а там Брежнев. Такое доброе лицо, глаза живые. И он мне говорит: «Юрочка! Как ты мне понравился!» И вот так вышло, что я остался там работать и ко мне пришла любовь зрителей.
– Расскажите о первых гастролях в капстрану. Были ли какие-то бюрократические проволочки с выездом?
– В 1975 году у нас были гастроли в Канаде. В СССР как раз вышло постановление о работе с творческой молодежью, и молодых артистов стали выпускать в капиталистические страны. Меня перед самым выездом вызвали и говорят: «Юрий, ситуация сложная, импресарио попросил уменьшить количество людей, и мы решили, что вы поедете один, а супруга останется. У вас же здесь ребенок, пусть она останется, его воспитывает…». Я в ответ: «Как это супруга останется? Она ж мой партнер, как я без партнера?» Мне говорят: «Ну, вы подумайте!». Приходит время, начинают выдавать загранпаспорта выезжающим. Я прихожу, а мне говорят, что паспорта будут в аэропорту. Вот сейчас не успели сделать. Приезжаем в аэропорт и стоит директор цирка – такой грустный, говорит: «Юра, только один твой паспорт дали…». Я говорю: «Лена, пойдем домой, бери чемоданы. Я сказал, или вдвоем, или не полетим. Не нужна нам эта ваша Канада». Взяли такси, подъезжаем к дому, а там уже стоит черная «Волга» с мигалкой. Отец выбегает: «Ты что натворил?» – «Пап, что такое?» – «Ты ж самолет задержал! Так нельзя делать. Бегом!» Вещи наши закинули в машину с мигалкой и прямо к трапу нас привезли. Паспорта уже проштампованные лежат. Мы заходим в самолет, артисты сидят уже 1,5 часа обиженные. Спрашивают, ты где был? Я им говорю, в туалете задержался. Что им еще я мог сказать?
Это была интересная поездка. Мы приехали, и на премьеру пришел премьер-министр Канады Пьер Трюдо с детьми. После представления он поворачивается к нашему послу Яковлеву и говорит: «Нам клоун понравился, пусть завтра к нам на обед приезжает». Такое в дипломатических отношениях было впервые – премьер-­министр приглашает клоуна домой. И вот мы приехали. Яковлев лично мою кошечку нес. Я с детьми начал играть, учить их пантомиме, жонглировать. В казаки-разбойники начали играть – вилла большая, бегаем, дети счастливые бегают, прячутся. Выучили слова по-русски: «Дядя Юра! Дядя Юра!» У меня даже фотография сохранилась – мальчик сидит у меня на коленях, Лена сфотографировала. И вот уже в 2000-м мы вновь приехали на гастроли в Канаду. И на представление приходит только что избранный новый канадский премьер-министр. Заходит за кулисы, высокий такой, статный молодой парень. И говорит: «Дядя Юра!» Оказался это сын Пьера Трюдо – Джастин. Я его даже не узнал, а он меня помнил. И вот такие у нас получились теплые отношения. И такой успех у нас там был невероятный.
– В Канаде ведь вам вручили очень престижную награду?
– Да, в то время там проходил конкурс дрессировщиков. Представьте себе – Дворец спорта на 25 000 зрителей и весь забит до отказа. И вот выходит представитель организаторов конкурса и говорит: «Мы не можем никому отдать первый приз. Советский клоун опроверг наш устав. У нас в уставе сказано: кошка не поддается дрессировке. А он это сделал. Так что первое место мы присуждаем ему!».
Мне вручили «Золотую корону клоунов», диплом «За гуманное отношение к животным и пропаганду гуманизма» и небольшую тоненькую бумажку. Я смотрю, на ней надпись: $30 000. Хорошо! А с нами ездил замдиректора цирка, который был из людей с погонами. Он говорит: «Ну-ка, что это за бумажка? Дай посмотреть! Поддельная, наверное… Сейчас проверим в посольстве…». И так мою бумажку и заиграли. Сказали: «Вы же получаете суточные $18. Что вам еще нужно?» Зато интересно было. Тогда цирк «Дю Солей» начинал свою работу. В Канаде ко мне приходили, смотрели, записывали – у меня трюки были очень сложные. Приезжаем из Канады в США. В Америке меня, гражданина СССР, сделали первым в истории страны почетным членом Ассоциации клоунов Америки. Американские клоуны все собрались, для них было открыто три манежа. Клоунов 40–50 выбегает и никто из зрителей не смеется. А я с кошками вышел – и зал гудит, орет, кричит. Надо же! Что это такое?! И таким образом мы поехали с Леной из страны в страну, по всему миру.
– Какие зарубежные гастроли вам наиболее запомнились?
– Наверное, мои советские гастроли в Израиль. Все мы немножко верим в чудеса. Но одни верят, а другие создают эти чудеса своими руками. Во время гастролей в Париже я подписал контракт с Израилем на гастроли. Меня сразу вызывают на Старую площадь. «Как вы смели? Вы же в государственном цирке! А вы как частное лицо подписываете контракт. Вы понимаете, с этой страной у СССР нет дипломатических отношений?» Короче, меня уволили. Мне посоветовали обратиться в правительство, к Егору Яковлеву. Я ему позвонил: «Здравствуйте, вот у меня контракт на гастроли в Израиль. Не могу поехать, паспорт не дают». Он в ответ: «Это очень хорошо, что вы едете в страну, с которой нет дипломатических отношений. Юра, привет супруге!». На следующий день нам дают паспорта. И вот мы должны выезжать. Берем пароход из Одессы. Потому что у нас большая программа была – там и слоны, и лошади. Кошки, собаки, кенгуру и даже страусы. Мы работаем в Одессе, все радуется: «Наши едут в Израиль!» Мы уже погрузили все на пароход. И вдруг из ЦК КПСС приходит телеграмма: «Пароход не выпускать до особого разрешения». А это Одесса! Приходят представители Одессы к начальнику пароходства и говорят:
– Гриша, ты во сколько получил телеграмму?
– В пять.
– Гриша, но ты же работаешь до четырех! Верно? Ты же не видел эту телеграмму?
И ему под столом – чемоданчик… И все! Директор секретарше: «Меня нету! Я до четырех работаю».
Так мы поплыли на гастроли в Израиль. Каждый день работали по два спектакля. Дворец спорта по 10 000 человек народу даже в шаббат! Два месяца мы так работали, такой огромный успех!
– По возвращению с гастролей вас приняли обратно на работу в цирк?
– Меня уволили из Госцирка и я создал кооператив. Однажды мне приходит хороший контракт сроком на 5 лет в Лас-Вегасе. Это был 1989 год. Я к жене, детям подхожу, показываю: смотрите, мы будем жить здорово 5 лет. Они: «Папа, не надо, мы хотим дома!» Я сажусь в машину рано утром, еду в Моссовет. Подхожу к охраннику: «Мне Гавриил Попов нужен (председатель Моссовета)». – «Да вон он идет по коридору!» Подхожу: «Здрасьте, вот видите, контракт… Ведь уеду! Олег Попов уже уехал, Полунин уехал, один я у вас остался!» – «Понял. Не уезжай. Что тебе надо?» – «Помещение для театра». – «Дайте ему кинотеатр!» И выделили мне кинотеатр на Кутузовском проспекте, д. 25, мы начали работать.
Но через неделю приходят такие мальчики в черных кожаных куртках: «Вы зашли на чужую территорию! Мы уже договорились с Москомимуществом, что здесь будет казино! А вы какой-то кошачий театр!» Я объясняю: у вас же дети, наверное, есть… А они «Никаких детей! Мы тебе объясняем: ты работаешь днем, а мы вечером. Тебя кормим, поим, деньги даем…». «Нет, ребята, дети и деньги – это несовместимые вещи». Стали внушать: сожгли машину, подожгли двери… И звонят: «Ну что, понимаешь уже, что это серьезно мы тебе предлагаем?» Я в милицию. А они: «Юрий! Пошел раздел территорий, тебе надо куда-то спрятаться». Куда спрятаться? Я тогда забиваю окна фанерой, двери ставлю металлические, кошек увожу к отцу на дачу, а сам уезжаю работать в Англию.
– Как же вы отважились уехать в Англию без своих артистов?
– Моих кошек в Англию не пустили. Как быть? Я решил набрать кошек в Англии. Причем даже не на городских улицах, они там все в ошейниках. Меня импресарио сразу предупреждал: «С ошейником ни в коем случае не бери! Здесь взял с ошейником – сразу тюрьма, это все равно, что украл человека!» Мы отъехали подальше от города и наловили 18 кошек. И за 3 месяца я сделал с ними новую программу. Через полгода я позвонил домой. Мне говорят, бандиты больше не беспокоят, приезжай. А англичане просят: «Юрий, такой успех! Давайте будем продолжать». Я говорю: знаете что, я сына своего оставлю – Дмитрия. Ему на тот момент 15 лет было, он учился в цирковом училище. Я с директором договорился – как на практику поедет ребенок работать. Дима выдержал год. По-английски прекрасно заговорил. Потом звонит: «Папа, не надо ни денег, ничего. Хочу домой». Я говорю: «Ясно. Ты наш. Я тоже не могу». И вот я приехал, забираем кошек, и вдруг артисты предлагают: «Продайте кошек, что вы их будете туда везти?» Я спрашиваю у сына: «Что делаем?» Он говорит: «Папа, мы друзей не продаем!» Сын воспитан по моей программе… Так у нас в театре появилось два коллектива – в одном Дима работал, в другом я.

«Важно всегда ­оставаться человеком»
– Юрий Дмитриевич, я знаю, что во время гастрольных поездок вы проводите занятия для детей и подростков «Уроки доброты» в России и за рубежом. Как появилась идея создания «Школы доброты»?
– 30 лет назад у меня появилась идея и я начал ее постепенно реализовывать. Однажды во время выступления в Париже меня спросили: «Что вы хотите?» Я ответил: «Я хочу «Школу доброты». Это когда через любое животное я нахожу путь к сердцу ребенка». И это правда: когда я даю кошку погладить, у любого человека – самого злого, вдруг просветление в лице. На этом я и построил программу. Мне позвонили из Министерства образования Франции и предложили: «Могли бы вы провести показательный урок в ближайшее время?» Я согласился и с помощью переводчика рассказал о своих кошках и тут же демонстрировал трюки, раскрывая главный секрет своей работы, который строится на огромном внимании и любви к своим пушистым друзьям. Во Дворце спорта было семь тысяч детей. Выступление прошло с большим успехом. Это было в 1988 году. О моем уроке доброты можно и сейчас прочитать в учебнике французского языка, в книге для внеклассного чтения 4 класса французских государственных школ.
Когда в 90-х мы открыли окна демократии и решили дышать воздухом свободы, вся нечисть, вся грязь кинулась к нам в нашу страну. В школе наркомания появилась. Мне звонит друг и говорит: «Приезжай! У нас горе. Сын умирает от передозировки наркотиков». Маленький мальчик, они с моим сыном учились ходить в цирке. Я воспринял это, как будто это мой ребенок родной, так переживал. «Школа доброты» построена на том, чтобы помочь детям найти себя в этой жизни. Сегодня очень много жестокости, бессердечия и равнодушия. Этим охвачен весь мир, бизнес и коммерция руководят всем. А для чего Господь дал нам возможность прийти в этот мир? Наверное, для того, чтобы отдавать! Надо отдавать свои способности, свой труд и свои знания.
– Свои занятия вы проводите не только в школах, но и в детских исправительных учреждениях. Помогают ли ваши уроки сложным подросткам?
– Конечно! С программой «Школа доброты» я проехал все колонии. И в итоге работы более 300 детей освободились досрочно. Был один мальчик, он с помощью вилки угонял машины «Волга», но не частные, а государственные. Он маленький, откроет машину вилкой, отгонит ее, а там уже взрослые ее заберут и на запчасти разбирают. 38 машин угнал, прежде чем его поймали. И вот мне его привезли сюда вместе с другими ребятами. Этот сидит отдельно от всех. Я ему говорю: «Гриша, иди сюда, смотри». И книжки ему показываю. А книжки моя дочь рисовала. Красивейшие картинки. Показываю: «Смотри, это кот Банан. Бананы любит, смотри, как жадно ест». И так увлек ребенка. Я ему говорю: «У тебя золотые руки. Я потрясен, как у тебя с машинами ловко получалось». Говорю, давай попробуем пожонглировать, у тебя и это должно получиться. Он взял три мячика и сразу начал жонглировать. И сейчас работает в цирке жонглером.
Мы проводим встречи с детьми – с беседами, примерами из жизни и простыми, доступными рассказами с героями, близкими каждому ребенку. Принцип «Не знаешь – научим, не хочешь – заставим» не даст положительных результатов. Во время общения обязательно нужно учитывать индивидуальные особенности каждого ребенка. Понукание и окрики родителей, равнодушное отношение учителя в школе разрушает физиологический механизм. Происходит разлад между мыслью и действием. Личностное неподтверждение приводит к недополучению гормонов радости в собственном теле. Так ученик становится зависимым от внешних источников. Главная задача «Урока доброты» – убрать те комплексы, которые зажимают и мешают выразить себя. Это путь личного духовного развития, где мы через улыбку, доброе слово, взгляд, свой личный пример, будем передавать ребенку те нравственные основы, которые во все века являлись основой жизни.
– Чтобы продемонстрировать трудному подростку участливое понимание, мало смотреть ему в глаза, кивать и подбадривать. Какие дополнительные приемы требуются, чтобы найти с ним общий язык?
– Все мы сталкиваемся в своей жизни с трудностями, которые кажутся непреодолимыми. Мы не знаем, что делать и как найти в себе силы двигаться дальше. Иногда маленькие проблемы накапливаются с течением времени и превращаются в большие испытания. Как бы то ни было, многие из нас нуждаются в мудрых словах, чтобы получить необходимый стимул для продолжения пути. Я стимулирую ребят к исправлению ситуации на собственных примерах, рассказываю им, как победил скептиков в 16 лет, когда в меня никто не верил, но я стал тем, кем хотел. Я поступил в цирковое училище. Но самое главное испытание ждало меня впереди. Жизнь такая штука: всегда проверяет, есть ли в тебе еще воля? Есть ли сила? Я помню, однажды уронил стеклянную банку и осколок разрезал мне ногу до кости. Три часа на операционном столе. Врач говорит: «Нога работать не будет. Нерв поврежден. Бывает, восстанавливается, но очень редко. Может быть, вам повезет. Если начнет болеть, значит, восстанавливается, заморозка отходит». И вдруг у меня пошли боли. Я радостно кричу: «Доктор! Болит!» Доктор: «Быстро ему обез­боливающее». День колют, два колют… Я уже жду укола. Пришла мама, побежала к врачу: «Что вы ему колете?» «Морфий. У вашего сына нерв поврежден. Постоянные боли. Сердце может не выдержать. У нас уже такие случаи были». Она бежит ко мне: «Юра, ты хотел быть артистом? Если ты не откажешься от этих уколов, ты пропадешь. Ты должен найти в себе силы, должен преодолеть это все!» Я говорю: «Мама, как?» Она в ответ: «Терпи!» Я стал мыслить, что много лет страдал, стремился в училище и вот теперь, когда есть надежда стать артистом, все можно потерять. И когда вечером настало время делать следующий обез­боливающий укол, я отказался и сказал, что подожду. Дальше нога начинает гореть и боль постепенно поднимается все выше и выше. Начинаю задыхаться от боли, но внутренний голос говорит, что надо терпеть, и я не жму на кнопку помощи, а лежу и терплю. Понимаю, что стану артистом или погибну. Так шла внутренняя борьба для осуществления моей мечты.
Сейчас я работаю с наркоманами и очень хорошо понимаю, что они чувствуют, так как сам, будучи травмированным, лежал под действием наркотика. С тех пор я даже не пью, так как это напоминает мне то состояние дурмана, что было под действием обезболивающего. Я понимаю, что это смерть. Если надо расслабиться, то прими контрастный душ, но не пей. Мы, артисты цирка, свободные люди, но труженики. Работаем над собой, чтобы придумать что-то новое. На моих глазах, работая гимнастом на трапеции, упал Валентин Дикуль. Его увезли с тяжелой травмой позвоночника, после которой люди становятся инвалидами. Но Дикуль – это человек энергии, и он придумал программу восстановления и реабилитации травмированных людей. Сам восстановился, стал выступать, да еще других лечит!
Цирковые люди – особенные. Я работал с родным братом Бориса Брунова. Он родился без рук, на сцену выходил в плаще, садился и жонглировал ногами. Все делал ногами! Вы понимаете? Или Лев Осинский, которому на войне оторвало руку, а он продолжал выступать и стал знаменитым на весь мир акробатом. Когда он выходил на манеж, никто из зрителей не мог представить, что у этого артиста вместо левой руки протез. В Западном Берлине ему вручили приз как лучшему акробату-эквилибристу. Жизнь состоит из испытаний, но нужно обязательно жить со светом в душе и стремиться к лучшему. Важно при любых жизненных обстоятельствах всегда оставаться человеком. 

Беседовала Ольга Гришина